Война за Карабах 2020 года: истоки, причины, итоги

Первая из этих войн, получившая с легкой руки царского наместника на Кавказе графа И.И.Воронцова-Дашкова название «армяно-татарской резни», в которой было разрушено 158 азербайджанских и 128 армянских поселений и погибло до 10 тыс. человек, случилась еще в 1905-1906 гг. Во второй войне в 1918-1920 гг. противостояли армии дашнакской Армении  – Араратской Республики и Азербайджанской Демократической Республики, боевые действия и геноцид гражданского населения удалось прекратить лишь к концу 1920 года, уже после советизации Азербайджана и Армении силами 11-й Красной армии. В этой войне погибли или были изгнаны из традиционных мест проживания до 150 тыс. мирных азербайджанцев. Третья по счету война между Азербайджаном и Арменией, вошедшая в историю как «Карабахская», была в 1988-1994 гг., начавшись с азербайджанских погромов в армянском городе Кафан и закончилась подписанием Бишкекского протокола по прекращению вооруженного конфликта в Нагорном Карабахе и вокруг него; итогом стала гибель до 10 тыс. мирных жителей, оккупация Арменией территории бывшей Нагорно-Карабахской автономной области и семи прилегающих к ней административных районов Азербайджана, изгнание из родных домов 1,2 миллионов этнических азербайджанцев (500 тыс. – из Армении, 700 тыс. – с оккупированных территорий).

Как видим, армяно-азербайджанский конфликт начался далеко не вчера, имеет более чем вековую историю, и недавние события вокруг Нагорного Карабаха, которые в последнее время привлекают к себе внимание мировой общественности, – это лишь малая его часть, весьма непродолжительная по времени и не особо значительная по географическому охвату.

При объективном, беспристрастном взгляде на историю армяно-азербайджанского противостояния выясняется, что на протяжении последних полутора веков оно, строго говоря, не прекращалось, лишь временами то утихало, то вспыхивало с новой силой. Сегодня очень многие пытаются представить его в свете концепции Самюэля Ф. Хантингтона о «столкновении цивилизаций» как «войну на линии разлома», пытаясь представить дело как противостояние христианской и мусульманской цивилизаций. Однако такой примитивный подход спотыкается о два непреложных исторических факта, не очень приятных для современной европоцентристской модели мира.

Во-первых, с момента своего провозглашения в 1918 году Азербайджанская республика всегда позиционировала себя как светское государство, опередив в этом плане и Турецкую Республику, и остальные страны исламской ойкумены. Мусульманский фактор в жизни Азербайджана и азербайджанцев на протяжении всего ХХ столетия если и играл какую-то роль, то скорее культурологическую, и потому не мог оказывать влияния на государственную жизнь. Как следствие современный азербайджанский вариант светского «неполитического» ислама характеризуется лояльностью, толерантностью и неконфликтностью с иными религиями и культурами, что качественно отличает его от «арабско-магрибского» политического ислама.

Во-вторых, Армения как государственное образование строилась на протяжении последних ста лет отнюдь не на религиозных канонах официально декларируемого монофизитского христианства, чаще привлекались языческие корни армянской национальной ментальности. Особенно интенсивно этот процесс происходил в годы советской власти, и не без поддержки со стороны властных структур Армянской ССР, для которых неоязычество представляло собой козырную карту в идеологической борьбе с влиянием армяно-григорианской церкви и идеологами армянской диаспоры в странах буржуазного и «третьего» мира, для чего в системе Академии наук Армянской ССР в 1959 году специально был учрежден Институт истории и этнографии (ныне – Институт истории и армяноведения). Об этом же свидетельствует активная государственная поддержка неоязычества на государственном уровне в Армении, особенно явно наблюдавшаяся в первом десятилетии XXI века.

Таким образом, у данного конфликта были совершенно иные движущие силы, в которых необходимо разобраться. Армяне – один из немногих народов, большинство которых живет вне территории своего государственного образования – в данном случае это Республика Армения. Иными словами, численность людей в армянской диаспоре, зачастую не связанных узами гражданства со страной, которую применительно к ним принято называть «исторической родиной», совокупно превосходит население Армении. Несмотря на точку зрения части этнографов о невозможности точного подсчета численности армян в мире по причине их дисперсного расселения, тем не менее с точностью до сотни тысяч человек оценить этот показатель все-таки можно. Думаю, не ошибусь, если скажу, что армян в мире сегодня насчитывается около 11,5 млн человек. Из них в Армении в настоящее время живет менее 3 млн., т.е. четвертая часть.

Для консолидации этноса, находящегося преимущественно в рассеянии, необходим внешний объединяющий фактор, в качестве которого выступил именно нагорно-карабахский конфликт. Необходимо помнить те исторические условия, в которых он был развязан: во времена СССР между жителями советской Армении и их соплеменниками из других стран стоял железный занавес, наличие которого предполагало также идеологический раскол. Армяне в СССР долгие годы жили в соответствии с совершенно иными нравственными ценностями и социальными ориентирами, нежели их соплеменники в Ливане, Сирии, США или Франции. Распад Советского Союза и обретение бывшими советскими армянами своей государственности породили необходимость их быстрейшей интеграции в мировое армянство, численно, как уже отмечалось, значительно превосходящее население самой Армении. Побудительным мотивом для такой интеграции стала вооруженная борьба за Карабах, получившая в новейшей историографии название Карабахской войны 1988-1994 гг. Постсоветская Армения с ее слабо развитой хозяйственной и социальной инфраструктурой (во многих районах страны сегодня нет даже водопровода) без Карабаха не могла бы представлять интереса для инвесторов из всемирной армянской диаспоры в той степени, в какой представляла до недавнего времени. По сути, Карабахская война 1988-1994 гг. стала для бывших советских армян (как ереванских, так и карабахских) своего рода пропуском в мировое армянское сообщество. Так что причины армяно-азербайджанской войны осенью 2020 года надо искать в итогах Карабахской войны 1988-1994 гг.

Оккупировав азербайджанские территории вокруг Нагорного Карабаха и объявив их «буферной зоной безопасности» (Агдам, Губадлы, Джебраил, Зангелан, Физули, Кельбаджар, Лачин), Армения совершенно не вела и вообще не предполагала вести на этих землях какую бы то ни было хозяйственную деятельность. Более того, вся промышленно-хозяйственная и социальная инфраструктура оккупированных районов Азербайджана за пределами бывшей НКАО целенаправленно разграблялась и уничтожалась – имущество жителей за бесценок продавалось в Армению, Грузию и Иран, промышленное оборудование демонтировалось и продавалось как металлолом, все здания и сооружения из кирпича или пиленого камня разбирались на строительные материалы, которые также по мизерным ценам продавались чаще всего в Иран. Мне довелось побывать в Карабахе через месяц после его освобождения, и я воочию увидел снесенные до фундаментов домов не только села и поселки, но целые города, имевшие до оккупации по 50-70 тысяч населения. Материальный ущерб, причиненный народу Азербайджана армянской оккупацией, исчисляется десятками миллиардов долларов. Какой же ненавистью надо переполняться, чтобы за четверть века буквально стереть с лица земли память о жившем здесь полумиллионе граждан Азербайджана?!

В связи с этим следует указать на одно немаловажное обстоятельство: от этнических чисток со стороны армян пострадали не только одни азербайджанцы, как это пытаются сегодня представить пропагандисты из Еревана, интерпретирующие карабахский конфликт как сугубо межнациональный или национально-религиозный. Наряду с этническими азербайджанцами с оккупированных территорий были изгнаны также русские, евреи, украинцы, турки-месхетинцы. Фактически, будучи не в состоянии принести на захваченные земли что-то свое, исконно армянское, оккупанты стремились на этих территориях уничтожить все неармянское, и им было безразлично, что именно уничтожать. Наиболее ярко это проявилось в целенаправленном уничтожении объектов культурного наследия: в Карабахе были разобраны на камень 63 из 67 мусульманских мечетей, а остальные четыре серьезно повреждены; такая же судьба постигла православный храм во имя Преображения Господня в селе Куропаткино Ходжавендского района, который в годы оккупации был полностью разграблен и частично разрушен – хотя Русская Православная церковь и Армяно-григорианская церковь все это время поддерживали между собой экуменические связи, а верховные иерархи двух церквей не раз встречались друг с другом. Сразу после оккупации село Куропаткино было в духе давней политики переименовали на армянский лад – «Какавадзор», а русское (молоканское) население было изгнано.

В связи с этим возникает резонный вопрос: а с какой целью оккупационные власти Армении целенаправленно разрушали захваченные города и другие населенные пункты Азербайджана – в отличие от тех же гитлеровцев, которые, оккупировав в 1939-1942 гг. пол-Европы, всегда стремились сохранять промышленный потенциал и инфраструктуру в завоеванных странах или областях? Думаю, что здесь проявилась классическая тактика выжженной земли: армянские оккупационные власти, объявив «буферную зону» вокруг бывшей НКАО, целенаправленно уничтожали ее инфраструктуру, рассчитывая, что азербайджанцы не решатся или по крайней мере не скоро решатся вернуться назад, чтобы возрождать к новой жизни эту рукотворную пустыню. Но, как показали недавние события, уже ставшие славной историей Азербайджана, эти расчеты не оправдались: Азербайджан вернулся и на официальном уровне провозгласил намерение возрождать и восстанавливать из пепла свои земли. В этом сегодня наглядно проявляется превосходство азербайджанского национального духа над армянским менталитетом.

Несомненно, карабахская война 1988-1994 гг. оказала определяющее влияние на процесс самоидентификации – формирование самосознания современного азербайджанского народа, следствием чего стало его превращение в полноценную государствообразующую нацию. Вместе с тем мы должны сказать, что вектор этого процесса в Азербайджане был отличен от того, который присутствовал в идеологии армян, а также большинства иных народов, обретших в 1990-х годах государственную независимость (среди них можно назвать народы бывшей Югославии, Словакии, стран Центральной Азии, Эритреи, отчасти Судана). В большинстве этих стран (бывшей Югославии, Эритрее, Судане), а также в нагорно-карабахском конфликте с армянской стороны, война стала следствием и зачастую главным проявлением национально-религиозного размежевания. В Азербайджане же карабахская война оказала на массовое общественное сознание несколько иное влияние: благодаря ей народ обрел национально-государственную идентичность, осознав себя уже не закавказскими мусульманами (как того хотелось бы армянским оппонентам), а именно нацией, сознательно и последовательно формирующей единое полиэтничное государство.

Не вызывает сомнения, что выбор азербайджанцами как этносом данного вектора институализации своей идентичности был не обусловлен влиянием внешних факторов, сопряженных с войной, а предопределен содержанием и ходом процесса этногенеза азербайджанской нации сначала в составе Российской империи, а затем Советского Союза, отличительной чертой которого являлась секулярность. Наиболее ярко ее влияние проявилось в кратковременный период существования Азербайджанской Демократической Республики 1918-1920 гг., доказавшей возможность и ставшей первым примером светской государственности в исламской ойкумене. В этом смысле жители Азербайджана проявили и показали себя в первую очередь этатистами, а уже затем – секулярными националистами и только в самом конце – мусульманами. Создание своей политической нации заняло у них четверть века, а когда этот процесс завершился, то на повестку дня встал вопрос восстановления исторического ареала проживания, то есть осуществление деоккупации захваченных Арменией территорий.

С 1994 года, когда был подписан Бишкекский протокол о перемирии в конфликте в Нагорном Карабахе и вокруг него, Азербайджан прилагал все возможные политические и дипломатические усилия для возвращения под свой контроль оккупированных Арменией территорий. Тем более что однозначное требование вывести армянские оккупационные силы с этих земель содержится сразу в четырех резолюциях Совета безопасности ООН – 822 от 30 апреля 1993 года, 853 от 29 июля 1993 года, 874 от 14 октября 1993 года и 884 от 12 ноября 1993 года. Международное сообщество в лице Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) было также заинтересовано в урегулировании нагорно-карабахского конфликта, учредив в 1992 году Минскую группу, которая только в декабре 1994 года получила от этой организации соответствующий мандат, а в следующий год был назначен специальный представитель ОБСЕ по данному конфликту и сформировано его бюро, располагающееся в Тбилиси.

За период с 1992-го по 2005 год Минская группа ОБСЕ представила конфликтующим сторонам три различных предложения в качестве основы для переговоров. Это не привело к взаимоприемлемому компромиссу, но позволило на долгие годы «заморозить» ситуацию. В итоге все свелось к единому компромиссному варианту, который предусматривал поэтапное урегулирование конфликта между Азербайджаном и Армений путем постепенного возврата оккупированных территорий при содействии международных миротворцев. Согласование этого плана, впервые представленного МИД России еще в 2006 году, прошло через горнило многочисленных и, увы, безрезультатных многосторонних и двусторонних переговоров на уровне глав воюющих стран (инициатором последнего формата переговоров выступил лично президент России Д.А.Медведев в 2008 году), ответственность за срыв которых всецело ложится на военно-политическое руководство Армении. Последняя редакция данного документа была передана сторонам в июне 2019 года сопредседателями Минской группы ОБСЕ за три месяца до возобновления активных боевых действий на армяно-азербайджанском фронте в Карабахе. Но из Еревана на эту инициативу последовал ответ столь же лаконичный, сколь и категоричный: «Новая война – новые территории» (имелось в виду, что в случае возобновления боевых действий Армения легко одержит победу и расширит зону оккупации азербайджанских земель). К концу лета 2020 года всякому посвященному в тонкости и нюансы нагорно-карабахского конфликта стало понятно, что война неизбежна. Так и произошло: 27 сентября армянские военные подвергли ракетно-артиллерийскому обстрелу ряд населенных пунктов Азербайджана, после чего азербайджанская армия предприняла контрнаступление на позиции оккупационного корпуса армянской армии в Карабахе.

https://belprauda.com/vojna-za-karabah-2020-goda-istoki-prichiny-itogi/